К 75-й годовщине Победы в Великой Отечественной войне: Санитарки и разведчицы

«Отгремели бои и в былое ушли контратаки, Лес шумит молодой, а землянки травой поросли...» В.И.Шапошникова

История жизни Валентины Шапошниковой стала легендой. Бывшая медсестра служила разведчицей и замполитом батальона связи, затем в артиллерии. Была несколько раз ранена, обморожена, контужена. Орден Славы получила за то, что, оказавшись в окружении, вызвала огонь на себя. Ветеран прошла дорогами войны до самой Европы. Именно спортивные навыки, говорит она, помогли выжить там, где погибли миллионы.
 
Ими в суровые годы Великой Отечественной войны стали 160 студенток института имени П.Ф.Лесгафта, те из них, кто не ушел в Народное ополчение, как, например, М.Лысенко, назначенная командиром взвода 3-й гвардейской дивизии Народного ополчения. В самом вузе было подготовлено более 1000 медсестер. Лесгафтовцы сражались под Ленинградом и под Москвой, участвовали в битвах за Сталинград и на Курской дуге, обороняли Кавказ и защищали северные рубежи нашей страны, многие дошли до Берлина. Вот что вспоминает легендарная защитница Ленинграда Валентина Ивановна Шапошникова. Ее боевая биография легко могла бы стать сюжетом книги о войне и блокадном Ленинграде. Мы приводим выдержки из телевизионного интервью и сборника очерков о войне.

22 июня 1941 года жизнь выпускницы физкультурного института имени Лесгафта Вали Шапошниковой изменилась навсегда. Спортсмены уже в начале войны ушли в партизанские отряды. Вместо парада физкультурников девушки попали на передовую - санитарками. Едва ли не в первый же день на фронте была бомбежка. Рядом оказался маршал К.Е.Ворошилов, лично водивший морскую пехоту в атаки. Но уж лучше бы прислал он на передовую танки КВ, названные в честь маршала, ведь штык и бушлат – не могли противостоять бронированной армаде, рвавшейся к городу на Неве. Первые месяцы войны, вспоминает В.И.Шапошникова, были настоящим испытанием. Многие из спортсменов погибли во время вылазок в тыл врага. Ленинград отчаянно сопротивлялся. Санитар Валентина Шапошникова неделями не уходила с передовой. В первые дни войны студентки института имени П.Ф.Лесгафта, работали на строительстве оборонительных сооружений на дальних подступах к городу. Работали дружно, давали две нормы в день. Когда фронт стал приближаться, получили приказ: уходить в город. Стало ясно, что положение серьёзное. На попутных машинах, пешком, на товарняках добрались до Ленинграда. И в тот же день пошли в военкомат, подали заявления: просим направить на фронт. Девушек направили в Кронштадтский морской госпиталь. Поступали раненые, девчата работали, не щадя себя. Валентине довелось попасть под начало судебных медиков в анатомический театр. Там всё время сменялись медсестры: девушки не выдерживали, падали в обморок. Валентина держалась твёрдо, и её оставили. Боевое крещение получили у Красного Села. Утром прибыли в деревню Пигалёво. Тёплый июльский ветер мирно колыхал траву в поле, и странным казалось, что где-то здесь, рядом кроется враг. Вскоре лесгафтовки были уже в окопах, рядом с морскими пехотинцами. Тишина нарушалась редкими орудийными раскатами. Но гул всё усиливался, чаще и чаще стали рваться в расположении наших траншей снаряды. И здесь моряки увидели, что в их направлении идут комбриг, начальник штаба, другие командиры и с ними — невысокий человек в сером плаще. — Ворошилов! — воскликнул кто-то из бойцов. Да, это был снова он. И вот — сигнал атаки. Вместе с моряками пошёл вперёд и Климент Ефремович. Мирная роща вдруг всколыхнулась. Сбросив маскировку, устремились вперёд наши танки. Девчата поднялись из окопов. Торжественно зазвучали над полем боя их звонкие голоса, начавшие песню: «Гремя огнём, сверкая блеском стали...». Моряки, ринувшиеся в атаку, подхватили песню. Тридцать фашистских самолетов, пикируя один за другим, сбрасывали на атакующих смертоносный груз. Земля смешалась с небом. Разрывы снарядов и бомб, отчаянный визг осколков, свист пуль, кровь и стоны раненых — всё это обрушилось сразу, не давая опомниться и требуя, в то же время, быстрых и решительных действий. Медсестры работали, забыв о сне и пище. Кровь уже не пугала. Слова утешения, сказанные во время перевязок, поддерживали раненых, помогали им переносить боль. Рядом с моряками дрались ополченцы. Среди них оказался преподаватель нашего института Беляев. Он был ранен, но на предложение идти в санчасть ответил решительно: — Я вас учил держать оружие, пока есть силы. Надо его держать! У меня ещё действуют руки, и я пойду вперёд. Он был убит в бою. Морские пехотинцы сражались насмерть. Фашисты называли их «шварце тойфель» — чёрные дьяволы. Последняя санитарная машина уходила, когда все дороги врагом были уже перекрыты. Ехали под миномётным огнём прямо по капустному полю. ...Пришла первая блокадная зима. Шапошникова стала санинструктором отдельного батальона особого назначения, ходила с бойцами на задания. А в короткие интервалы между боевыми операциями обучала бойцов технике ходьбы на лыжах. Первую боевую награду — медаль «За боевые заслуги» В.И.Шапошникова получила, будучи уже разведчицей 9-го артиллерийского полка 72-й стрелковой дивизии, стоявшей тогда в обороне под Колпином. В нейтральной зоне было обнаружено орудие. Валентине было поручено проследить, где находятся огневые точки противника, нарисовать панораму переднего края. Выполняя это задание, разведчики (а вместе с ними была и Шапошникова) ночью укатили орудие из-под самого носа у немцев. Один из бойцов был ранен, Шапошникова перевязывала его под огнём.

В 1944-м дивизии Ленинградского фронта перешли в наступление. Это был долгожданный час. Мечталось о том, какой это будет счастливый день, когда придёт победа.
На берегу извилистой речки Луга встретились с партизанским отрядом, поджидавшим подхода наших регулярных частей. Тогда и повстречалась Валентина с Владимиром Дмитриевичем Шапошниковым, комиссаром партизанского отряда. До войны и он, и Валентина учились в институте имени Лесгафта. И военные судьбы начались у них сходно. Оба пошли воевать добровольцами. …Во время жестоких боев под Нарвой был убит радист, рацию приняла Валентина (радиодело изучила в перерывах между боями). Командир части решил вызвать огонь на себя и под обстрелом своих батарей прорываться. Валентина связалась по рации с командующим артиллерией, и он дал «добро». Тогда она сообщила координаты попавших в окружение. И на них обрушился шквальный огонь наших же батарей. А потом сержант Шапошникова и командир подразделения подняли бойцов в атаку. До своих оставалось совсем немного, когда путь преградила группа немцев. Патронов к автоматам у наших уже не было. Вступили в гранатный бой. Впервые Валентина бросила боевую гранату. Ценные документы, карты, рация были спасены. Когда вышли к своим, оказалось, что Шапошникова обморозила обе ноги. Но об эвакуации в медсанбат и слышать не хотела. Спасибо деревенским женщинам, вылечили, вернули в строй. Теперь и не припомнит, как называлась та деревушка на реке Плюсса, где стояли тогда на отдыхе, и как звали её дорогих лекарей.

За воинскую доблесть, проявленную в этом бою, Шапошникову наградили орденом Славы III степени.

... Отвоевав, Валентина Ивановна и Владимир Дмитриевич Шапошниковы вернулись в Ленинград. Отпраздновали свадьбу. Не верилось тогда, что война позади, что снова они в своём институте и требуется от них только одно — чтобы учились. Каждый день, заполненный множеством студенческих дел, был как праздник.
 
Владимир Туркин. Из сборника «Родина в бой позвала» (2002)
Газета «Лесгафтовец» май 2015 №5 (1672) «Санитарки и разведчицы»